В Таллиннском русском музее до 31 декабря открыта выставка полароидов актера Русского театра Даниила Зандберга “Маленькие портреты больших артистов”. Недавно в журнале “Positiiv” вышла статья и интервью с Даниилом, которые подготовила сотрудница Музея Фотографии – Анника Хаас. В нашем блоге у вас есть отличная возможность прочитать интервью на русском языке и ближе познакомиться с талантливым человеком.  

Оригинальная статья: журнал “Positiiv”, зима 2021

Автор: Анника Хаас 

Даниил, ты запечатлел целую серию портретов, на которых изображены артисты Русского театра, именно на полароид. Почему для портретирования ты выбрал этот метод?

Полароид для меня давно был очень привлекателен, но я долго не мог сформулировать почему. Выставка была отчасти и для того, чтобы дать себе ответ на этот вопрос. Долгое время я просто пробовал, снимал, изучал материал, разбирался в том, какие есть возможности и ограничения, и как с этим можно работать.

Я много снимаю театр и актеров, что естественно, так как большую часть времени я провожу в театре, вижу театральную жизнь изнутри и ищу разные возможности, как ее можно передать через фотографию. Полароид, мне кажется, очень схож с театром по своей сути. Карточка полароида, как и сцена, имеет свои четкие рамки, в которых ты рассказываешь историю. Даже после появления изображения химические процессы продолжаются до тех пор пока не высохнет химия. Вот и спектакль уже закончился, но незримо продолжается в нашем воображении. Само появление снимка – как маленький спектакль. Фотоаппарат выпускает карточку, а дальше все как в театре: темнота, медленно выключается свет, и ты в предвкушении чего-то нового и необычного. И тут начинает появляться изображение. Поэтому мне показалось логичным снять актеров на полароид, чтобы зафиксировать, сохранить созданную роль, ведь это так хрупко и уязвимо. 

Случайность полароидного снимка передает достоверную информацию о портретируемом или не это является твоей целью? Не слишком ли большое место при полароидной съемке отдается на волю случая? Какое впечатление о человеке создает получаемое фото? 

У меня получается даже наоборот, порой мне не хватает этой случайности при съемке на полароид. В кассете всего 8 снимков, поэтому я стараюсь очень продумывать все, перед тем, как нажать кнопку. В этом плане, снимая на цифру или смартфон, нет такой ценности каждого кадра, и ты чувствуешь больше свободы. Мне кажется, что любая хорошая или интересная фотография – это воля случая, вне зависимости от того, на что ты снимаешь. 

Но, естественно, ты должен учитывать материал и понимать, что за камера у тебя в руках. Однако в любом случае – это просто инструмент, которым ты пользуешься. Чем дольше и больше ты им пользуешься, тем больше ты про него узнаешь, его сильные и слабые стороны, а потом ты можешь их использовать уже в своих целях. Тут ты уже знаешь, как поведет себя материал или камера в тех или иных условиях. В полароиде есть своя прелесть – ты не можешь его редактировать, возможно только механическое воздействие. В этом, мне кажется, есть какая-то сила, правда. Ты смотришь на снимок и точно знаешь, что он не подвергался изменениям. Ты видишь то, что видел тот, кто сделал этот снимок.  Если, например, ты смотришь на портрет, то ты понимаешь, что этот человек в момент снимка был именно такой. 

Раньше в модельном бизнесе девушки должны были приложить к своему портфолио несколько полароидных снимков, чтобы их могли увидеть в их естественной красоте. В любом случае портрет – это субъективный взгляд на человека, и от этого не убежать. Как ты не старайся, ты все равно будешь опираться на свое представление и вкус, не важно снимешь ли ты кого-то или делаешь селфи.

Проще ли фотографировать актеров, чем других людей? Почему?

Есть такое выражение: “Все люди актеры, кроме некоторых актеров”. На самом же деле все зависит от того, какие задачи ты перед собой ставишь. Если ты хочешь создать какой-то образ или постановочную ситуацию, то, конечно, проще с актерами, потому что это их профессия. Но если ты пытаешься снять портрет, добраться до сути человека, то с актерами в этом плане сложнее, потому что они умеют скрывать и берегут свой внутренний мир от посторонних глаз. 

В мире каждые две минуты делается примерно столько же фотографий, сколько за весь 19-ый век вместе взятый. Чем твои работы выделяются из этого массива фотографий, которые мы видим каждый день? Что особенного в твоих фотографиях?

Мне сложно сказать, что такого особенного в моих фотографиях, возможно, и ничего. Но театр – место загадочное и мистическое, и многое скрыто от посторонних глаз. Я стараюсь запечатлеть этот мир, рассказать о том, кто в нем живет и работает, кто отдает этому месту всю свою жизнь. У меня есть возможность каждый день находиться в этом пространстве и фиксировать его. Думаю, что я нахожусь в процессе поиска того, как можно передать этот пестрый и разнообразный мир. А может быть здесь и нет точного ответа, ведь театр очень переменчив и многообразен. Поэтому здесь мы опять возвращаемся к субъективному взгляду.

Выставка в Таллиннском русском музее и в Эстонском музее дизайна – это одна и та же выставка или мы имеем дело с разными экспозициями? Если это две разные выставки, то не является ли одна продолжением/развитием другой?

Думаю, что это так. Просто выставка, которая была в Галерее архитектуры и дизайна, носила больше исследовательскую функцию. Там тоже были портреты актеров в образах персонажей, которых они играли. Но там они были объединены в триптихи, и можно было увидеть, как меняется актер, когда играет разных персонажей. На сцене же невозможно сравнить одного актера в разных ролях. На выставке можно было увидеть, что даже не используя грим, актер настолько меняется, перевоплощается в другого персонажа, что перед нами оказываются портреты совершенно разных людей. Хотя, мы и понимаем, что их играет один актер. К тому же, все портреты на той выставке были сняты на смартфон. 

На выставке в Таллиннском русском музее тоже представлены портреты актеров: где-то серия из спектакля, где-то просто разные образы и роли. Здесь была попытка сохранить атмосферу спектакля.  На этой выставке много работ, выполненных в технике ‘emulsion lift’, когда вскрывается полароидный снимок, опускается в горячую воду и тончайшая эмульсия, на которой находится изображение, переносится на акварельную бумагу. Такой эффект позволяет добиться очень интересных результатов.

Все мои попытки в использовании разных техник направлены с одной стороны на то, чтобы сохранить  труд актеров, режиссеров, постановочной команды и всего театра в целом. С другой же стороны, мне кажется, что разнообразие театра, его форм и поисков не может фиксироваться только удобными и быстрыми способами. Ведь одна и та же фотография, снятая с использованием разных техник, будет выглядеть совершенно по-разному и нести в себе разную атмосферу. Так же, как и каждый спектакль. Хотя, порой мне и кажется, что это сражение мне не выиграть. Но я все равно продолжаю пробовать.